Игорь Негатин - Лишнее Золото [СИ]
— Ваши подельники уже давно признались. Хотите почитать их показания? — человечек махнул тонкой пачкой листков. Первый лист немного помят, а на последнем какое-то пятно.
— Устройте очную ставку.
Спустя две недели, во время очередного допроса, открылась дверь и вошёл Виктор. Как всегда — без стука. Не принято в этом мире стучать в двери. Подошёл к столу, махнул рукой вскочившему со стула дознавателю и взял протокол допроса. Несколько секунд читал, а потом посмотрел на меня.
— Не густо, — подвёл итог он. — Что будем делать, Нардин?
— Он упрямый, как…
— Не тебя спрашиваю, — оборвал дознавателя Виктор. Затем присел на край стола, достал из кармана пачку сигарет и посмотрел на меня. А глаза колючие, как две ледышки. Я повёл плечами.
— Говорят, что ты буйный, — продолжил он. — Потому и сидишь в наручниках. Избил следователя, покалечил охранника. И за все эти художества, тебя даже не наказали. А могли и пристрелить, «при попытке к бегству». Не ценишь, как выяснилось, Нардин, доброго отношения, — пожал плечами Виктор. Сказал таким тоном, что сразу и не поймёшь, — рад он такому исходу или наоборот, жалеет, что меня не убили. Немного помолчал, словно не мог решить, — стоит ли освобождать мне руки. — Ладно, сними ему наручники, — не поворачивая головы приказал он следователю, — он будет смирным.
— На твоем месте, не был бы так уверен, — усмехнулся я и поморщился. Одно ребро мне всё-таки сломали, сволочи.
— Ну и дурак.
Он подождал пока мне освободили руки и протянул пачку.
— Закуривай. Думаю, что от рака легких мы умереть не успеем.
Несколько минут мы молча курили. Следователь стоял позади меня, словно боялся, что я сейчас возьму и брошусь на своего начальника. Или бывшего начальника? Чёрт знает…
— И что это за кобеляж при аресте? Тебе, что, трудно было встать на колени?
— Ты слышал о капитане Данжу? «Одноруком».[41]
— Не приходилось.
— Тогда не поймешь…
— Оставь нас, — Виктор посмотрел мне за спину.
— Но…
— Я неясно выразился?
— Да, конечно, — стушевался следователь.
Хлопнула дверь и в кабинете стало тихо. Виктор молча курил, рассматривая меня, словно интересного зверька, случайно попавшего ему в руки.
— И что прикажешь с тобой делать, Нардин?
— Выдать премию и отпустить в отпуск, — криво усмехнулся я. — Для поправки здоровья.
— В отпуск, говоришь, — разделяя фразу на слова, произнёс он. — Можно и в отпуск. А можно и расстрелять.
— За что?
— Чтобы не лез, куда не просят.
— Дело твоё…
— Ладно, Нардин… Никто тебя стрелять не собирается. Пока что, — он поднял на меня глаза и повторил, — пока что не собирается.
— Хорошее начало.
— Какое есть. А теперь, слушай внимательно…
Я вернулся в свою комнату на рассвете. Спустя две недели, после того, как мы с Каримом попытались проникнуть в ангар. И внутренний голос, дьявол его раздери, подсказывал, что нам несказанно повезло.
Прошёл мимо спящего на стуле консьержа, поднялся по лестнице и открыл дверь в комнату. В одном из кресел, стоящем у окна, накрывшись камуфляжной курткой, спал Шайя. Скрестив руки на груди и закинув ноги на журнальный стол.
— Привет, старик! — я устало опустился напротив него.
— Медведь? — он приоткрыл глаза и сонно посмотрел на меня.
— Нет. Генерал де Голль, собственной персоной. Тебя давно выпустили?
— Вчера, поздно вечером, — Карим выпрямился и потёр руками лицо. — Извини, что вломился без приглашения, но меня, как выяснилось, выселили.
— Как так?!
— Так, — Шайя пожал плечами, с хрустом потянулся и зевнул. — Отказали, понимаешь, в номере. Мол, извольте валить к чёрту, monsieur Карим. Вещи, надо отдать должное, вернули. Только оружие забрали. У тебя сигареты есть? Мои ещё в камере закончились, а в бар идти лень.
— Что за бред? Кто мог выселить сотрудника Службы Безопасности? — я вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. — Держи.
— А ты уверен, что нас ещё не уволили? — покосился мой друг и жадно закурил. Несколько минут мы молчали, потом Шайя выпустил струйку дыма и неторопливо продолжил. — Я думал, что и тебя выбросили. Вот и решил зайти, вещи забрать, чтобы не пропали. Прихожу, выясняется, что тебя никто и не думал выселять. Делать было нечего, — пришлось у тебя ночевать. Хотел завалиться в гости к одной подружки, но потом передумал. Плохо это — идти к женщине, когда от тебя пахнет тюрьмой. Ладно, это всё досадные мелочи жизни, — отмахнулся он, — что там с твоей уверенностью?
— Так, ничего особенного, — сказал я и вытащил из кармана наши идентификационные карты. Кусок пластика, с надписью «Karim Shia» скользнул по деревянной столешнице и остановился, уткнувшись в измятую пачку сигарет.
— Какая радость… А я всё думал — как же тут жить, без документов.
— Практически невозможно. С территории базы никто не выпустит, банковский счёт не проверить и деньги с него не снять. Что-то похожее на домашний арест, — из тюрьмы вроде и выпустили, но не освободили.
— И что теперь? — Карим лениво повертел удостоверение в руках и убрал в нагрудный карман.
— Добро пожаловать обратно на службу, сынок… У нас есть три недели, чтобы собрать вещи и отправиться куда-нибудь далеко-далеко. Пока наверху не передумали.
— Например, в экспедицию…
— Посуди сам, — я пожал плечами, — а куда ещё мы можем отправиться?
— Иначе?
— Не знаю. Полагаю, что ничего хорошего. Виктор дал три недели на подготовку.
— Чамберса тоже отпустили?
— Да. Вместе со мной. Джек рвал и метал. Говорят, что он сломал челюсть одному из охранников.
— Правильно сделал.
— Карим…
— Что Поль? — он поднял на меня глаза. — Удивляешься, что старик Шайя раскис и сник? Не дождёшься. Ты помнишь, как нас, вернувшихся из командировок, трясло «гестапо»? Здешние допросы, по сравнению с ними, — детский лепет. Не обращай внимания, просто стало немного обидно. Сам посуди, — случись что-нибудь с тобой и Джеком… В общем, даже людей, которые помогли бы отомстить за вас, я бы не собрал. Они остались там, по ту сторону «ленточки». Вот и сидел, думал, что смогу сделать в одиночку.
— Ты старый, обезумевший болван, — я покачал головой.
— От такого слышу, — ответил Карим и усмехнулся. — Ну что, Медведь? Будем собираться в дорогу? И правда, — какого чёрта мы забыли в этих местах? Едем! Туда, где вообще людей нет и никогда не было.
— Поедем, Карим. Обязательно поедем. Только сначала добудем тебе комнату и встретимся с Виктором.
— Когда он вернулся?!
— Он, как выяснилось, никуда и не уезжал, — медленно сказал я. Всё-таки, немного устал. Надо отдохнуть. Веки тяжёлые. Сейчас бы в душ и спать. И чтобы ни одна живая душа не посмела меня будить.
— Я так и думал…
— Если ты думаешь, что две недели в камере, это его рук дело, то ты ошибаешься. Всё гораздо сложнее. Ладно, давай сейчас к консьержу и спать. Завтра поговорим.
37
21 год по летоисчислению Нового мира
К югу, от Рио де Жанейро
Бухту, расположенную в ста километрах от Рио де Жанейро, знали все местные жители. Правда, говорить о ней не любили. Ещё меньше было тех, кто бы осмелился бросить здесь якорь, несмотря на хорошие глубины и источник пресной воды на берегу. Эта гавань пользовалась дурной славой. Она давала приют всем, кто не боялся поставить на кон свою шкуру. Контрабандистам, прибрежным пиратам и просто искателям приключений.
Своими очертаниями, бухта была похожа на след от лошадиной подковы, что и послужило причиной для названия. Herradura. Иногда, чтобы подчеркнуть её роль в местном бизнесе, уважительно называли Grande de Herradura.[42]
Высокие серые скалы, окружавшие бухту, были украшены яркими зелёными пятнами. Ползучие кустарники, похожие на «старосветский» плющ, чья неестественная зелень, лишь подчёркивала безликость и холод гранита. Единственное светлое пятно — широкая ложбина, доходящая до отливающего желтизной песчаного берега и небольшой водопад на северном берегу бухты.
— Добро пожаловать на борт «Катарины», господа! — по палубе, навстречу нашим путешественникам, шёл коренастый мужчина лет пятидесяти пяти. Загорелое лицо, открытая улыбка и широкополая шляпа. — Рад вас видеть, сэр! — шкипер уважительно дотронулся до края шляпы и лишь потом пожал руку Полю.
— Рад вас видеть, капитан! — ответил Нардин-старший и взялся за рюкзак.
— Вы такой же непоседа, как и раньше, сэр! — покачал головой мужчина и повернулся к остальным. Он весело улыбнулся, блеснув хорошими зубами. — Здравствуй Карим! Ты совсем не изменился, старый греховодник. Разве что седых волос стало больше и бороду отрастил!
— Я так и знал, что капитаном окажется кто-то, из очень старых знакомых, — ухмыльнулся Шайя, — но тебя, честно признаюсь, встретить не ожидал!
